Вот прочел забавное: некие советские деятели, вроде Даниила Гранина (нас. фамилия Берман) поехали в 1956 году «за границу», и офигели — по другому и не скажешь — от тамошнего уровня жизни. После чего тот же Гранин — бывший до этого «пламенным коммунистом» — стал, судя по всему, скрытым антисоветчиком, которым и прибывал до самого конца своей жизни. Судя по всему, это же можно сказать и про всех остальных участников поездки, а так же всех остальных подобных поездок…
Что это значит? (Разумеется, тот вариант, что указанный автор, ставший чуть позднее одним из главных «ударников десталинизации» все выдумал, пока опустим. Хотя, конечно, «не найти трущоб и нищих» в послевоенной Италии — это надо уметь.) То, что СССР реально был «самой нищей страной в мире» — как решил господин Гранин? Или, хотя бы, в Европе? Разумеется, нет — если судить «интегрально», по всей совокупности показателей. Потому, что мы тогда — в 1950 годы — умудрились не только в бешеном темпе восстановить все разрушенные производства, но и создать новые отрасли промышленности. Ну да: еще год — и в небо будет запущен «Спутник», одновременно открывая начало Космической эры и обеспечивая возможность нанесения гарантированного ответного удара по любому агрессору. (Благодаря чему указанный «певец антисталинизма» прекрасно прожил 98 лет. А не сдох на радиоактивных развалинах — как планировали тогдашние «люди со светлыми лицами».)
Однако «так просто взять — и обеспечить» быстрое повышение условий жизни населения, разумеется, было невозможно. Поэтому в данном случае можно сказать, что бедной была не страна — а ее население. (Но это именно бедность — не нищета, т.е., не невозможность обеспечить физическое существование. Впрочем, что брать с «совписа».) В этом плане, конечно же, все было верным. Тут мы опустим еще разницу в структуре обществ: в Европе были бедные — и даже нищие — но они отделялись в отдельные «районы». А туристам показывали жизнь богатых и «средних классов» — было бы странным, кстати, если бы наличествовало что-то иное. В СССР же скромный достаток распределялся гораздо равномернее — поэтому «оазисов благополучия» там не было.
Тем не менее, пытаться «соревноваться» даже с Европой — про США можно лишь умолчать — по уровню жизни в 1950 годах было невозможно. В принципе. Еще раз, по слогам: не-воз-мож-но! И это не просто прекрасно просчитывалось — это должно было очень хорошо известно быть любому рационально мыслящему человеку. По крайней мере, в руководстве: там-то имели более-менее полное представление об экономической и иной статистике и западных стран — все же речь шла о «потенциальном противнике» — и, разумеется, самого СССР. А раз так — то можно было с необычайной легкостью спрогнозировать то, к чему приведет «соприкосновение» советских граждан с «иностранной действительностью».
Еще раз: то, что сказал в указанном материале Даниил Гранин, на самом деле было более, чем ожидаемо. Равно как ожидаемо было то, что подумали тогда остальные участники «турпоездки» под названием «Победа» — от Расула Гамзатова до дочки Косыгина. (Понятно, что «не говорили» — а точнее, говорили, но среди своих — однако это не важно.) Поэтому прямо можно считать данную «Победу» антикоммунистической и антисоветской агитацией. Агитацией, справиться с которой не могла никакая контрагитация — потому, что она была связана с фундаментальными свойствами самой реальности.
А значит, это была, как минимум, ошибка. (О том, что это было «как максимум», говорить не хочется.) Потому, что «производство» если не из убежденных коммунистов, то, по крайней мере, лояльных Советской стране людей антикоммунистов и антисоветчиков — это отнюдь не то, что можно отнести к заслугами советского руководства того времени. Конечно, тут можно сказать: ну, а что же это за такой коммунизм, который может обрушить правда? (Собственно, так и говорят.) Но это будет, разумеется, явление того же плана — то есть, действие «обыденном мыслящего человека», направленное, в общем-то, на «хорошее» («подвергать на прочность»), но в связи со своей «обыденностью» полностью деструктивное. Которое уже приносит свои плоды в виде убитых детей — и приносило до (скажем, Вьетнам), и будет приносить после. (Третья Мировая война.)
Потому, что для развивающейся системы — а общество есть система развивающаяся — существуют моменты, когда даже минимальное воздействие может оказаться фатальным. (Так же, как, например, побывав в «нужное время» на сквозняке, можно получить воспаление легких — тогда как в «нормальном состояние» там можно сидеть часами без последствий.) Данное свойство называется «точка бифуркации», и именно она и случилась в СССР «образца условного 1953-1968 года, когда были заложены семена будущей гибели страны. Связанные с тем, что советское общество «слишком открылось» Западу со всеми вытекающими последствиями.
Потому, что именно тогда было заложено представление о социализме, как социуме менее развитом — хотя на самом деле речь шла исключительно о текущем моменте без учета потенциала. Который мог «развернуться» только через несколько десятилетий — после указанного момента. (Забавно: Например при сохранении «нормального развития» — то есть, отсутствия отрицания «советского пути» у большей части населения Союза, включая его руководство — можно было сказать, что «материально» уровень жизни был бы доведен до «среднезападноевропейского» где-то к середине 1980 годов. (Он, в общем-то, к этому времени и был доведен — хотя различные попытки «модернизации», вроде «косыгинской реформы», и очень сильно мешали данному процессу.)
Но в 1950 годах — еще раз напомню — говорить о «паритете» (не говоря уж о превосходстве) надо той же Европой было невозможно даже в самых-самых-самых дерзких мечтах. (Разумеется, если «мечтающий» будет опираться на реалистичные модели — а не уповать на чудо.) На этом фоне попытки «хрущевцев» показать Союз «лицом всему миру», и наоборот, показать «лицо мира в Союзе» неизбежно вели только к указанному выше результату. (Советские люди могли лишь восхищаться «материальной культурой Запада», а «западники», наоборот — могли потешаться над «советскими достижениями».)
Вот в следующем десятилетии — после Спутника, Гагарина, ледокола «Ленин», и вообще, массового введения «мирного атома в жизнь», после начала массового производства турбореактивных и турбовинтовых самолетов (Ту-104, Ту-114 и т.д.), наконец, после перехода к индустриальному домостроению какие-то достижения реально появились. Но в 1956 году — нет, западным «эффектам» мало что можно было противопоставить. Точнее сказать, противопоставить-то можно было много что — но только специалистам, не обывателям.
Ну, и как «вишенку на торте» тут можно указать на то, что начатая Хрущевым «политика открытость и дружбы», в конечном итоге не привела ни к чему хорошему и в плане «обеспечения безопасности». Поэтому пришлось взрывать пресловутую «Кузькину мать» и снова демонстрировать «позицию силы» — вроде размещения ракет на Кубе — для того, чтобы получить себе хоть какое-то положение. (То есть, делать то, от чего Никита Сергеевич очевидно хотел уйти в середине 1950 годов.) Потому, что лишь данный путь оказался «понимаем» западной элитой. А так все положительное впечатление, тщательно выстраиваемое СССР в «послесталинское время» — дескать, мы уже не «кровавая тирания», а почти что демократия — оказалось в целом бесполезным.
Что, кстати, не помешало уже преемнику Никиты попасть в ту же яму со своей «разрядкой» и «Олимпиадой-80». Ну, а о том, что произошло несколько позднее — когда именно «мягкую силу» решили сделать основным инструментом, и почти сделали — думаю, знают все. (Да, именно так: при Горбачеве «перестройка» и «гласность» стали «международными словами», а майки с советской символикой носили по всему миру.) Потому, что итогом этой «абсолютной открытости» — как у эксгибициониста в парке — стал распад страны, демографическая и экономическая катастрофы, межнациональные войны и т.п.
Но понятно, что об этом надо говорить уже отдельно…
P.S. Ну, и да, для тех, кто не понял: слово «идиоты» тут относится не столько к Гранину, сколько к тем, кто решил устраивать подобные поездки с идиотскими — что не удивительно — названиями. Подумав, что пресловутые «дружба и открытость» могут дать только хорошее, потому, что так пишут в добрых книжках…