Складывается такое впечатление, что глобальное непонимание между Европой (и вообще Западом) и Россией — это не просто следствие агрессивной политики, тут непонимание на глубинном уровне. И это плохо на самом деле, потому что как раз противника нужно знать, его нужно понимать. Для нас плохо — но и для европейцев тоже не очень, потому что у них свои мифы и заблуждения по поводу России.
Европейцы, например, стабильно Россию недооценивают. Уже Адольф Алоизыч погорел на этом. Ну что там, мол, они могут произвести, как они там могут воевать… Алоизыч, вероятно, верил в собственную пропаганду, искренне полагая, что с той стороны — дикари, «индейцы», ну построили они там какие-то танки, ну и что.
Сейчас же в Европе, если послушать разные местные ток-шоу (конечно, я только за Германию могу сказать, если в других странах иначе, напишите), царит примерно такое настроение: Россия — это все еще такая «Верхняя Вольта с ракетами», дикая страна, которой управляет сумасшедший диктатор, причем он абсолютно непредсказуем и надо предполагать, что агрессивен и обладает иррациональным желанием все захватывать, разрушать и насиловать.
Интересно, что попытки возразить на это что угодно, сразу объявляются маргинальными, но впрочем, об этом я расскажу дальше.
Причем что важно — они (как и коммунисты, кстати 🙂 прямо так и говорят: Россия — это не СССР, так что если мы немножечко еще мер для устрашения примем, то они повозмущаются и отступят.
И это, повторяю, специалисты, политологи, политики, эксперты. Не простые смертные.
(Что бы сделали эти люди, если бы они были умными — постарались бы перекупить часть российских элит. Это все еще вполне возможно. И денег не надо жалеть. Вот это бы могло сработать, как в 90е).
Но и в России в свою очередь нет понимания информационного поля Запада и как на нем надо работать.
Например, абсолютно не работают здесь отсылки к истории, рассказы про Новороссию, Екатерину и все такое прочее. Я это, в частности, слышала у Габриэле Кроне-Шмальц. А от обычных «экспертов» и даже от простых людей можно услышать «ну так можно все, что угодно оправдать, сначала у них Крым всегда был российский, потом и вся Украина, потом еще что-нибудь».
Почему эти отсылки не работают?Потому что, простите, но большинство европейцев не имеет системного образования, интереса к истории. И даже те, кто историю изучал — вряд ли углублялись в славянскую историю, она для них маргинальна, а спецы по славянской истории и культуре — это люди купленные и специально обученные.
Эти отсылки к истории, которые постоянно делает Путин, хорошо работают на российскую аудиторию. Даже не потому, что мы исторически подкованы. А потому что украинский язык по сути — часть русского, потому что это у нас в подкорке записано, и еще буквально до недавних пор те же украинские сатирики и писатели прекрасно работали на российскую аудиторию и наоборот. Мы это «просто знаем», интуитивно. Так что если еще рассказать факты о том, кто и как создавал Новороссию, почему Донбасс оказался на Украине — то эти факты ложатся на вот это интуитивное знание.
А ведь допустим, немцы, даже если изучат подробно историю, не имеют этого интуитивного понимания, просто за незнанием языка и культуры. И для них это всего лишь проявление агрессивности «ах, они отрицают украинскую отдельную культуру, ах, они на историческом основании все хотят забрать».
Поэтому на западную аудиторию — только не надо мне писать, что дескать, и наплевать на них. закидаем бомбами, ведь Путин для чего-то давал интервью Карлсону, и Лавров зачем-то по миру ездит — так вот, на западную аудиторию нужны другие аргументы. Следовало бы напирать на проблему Донбасса.
Я с самого начала в упор не понимаю, почему факт о нападении на Донбасс в НАЧАЛЕ февраля 2022 года вообще никак не используется российской пропагандой. Ведь это задокументированный факт. Это ОБСЕ отметила. Вот такая аргументация заставила бы задуматься гораздо бОльшее число людей. «Россия должна была либо пассивно смотреть, как нацисты заходят в Донецк и устраивают резню» (тут, конечно, можно в пропаганде побольше красок посгущать), либо что-то сделать». Смотрите — когда США на кого-то нападают, как правило ведь используются «гуманитарные аргументы». Например, в Афганистане — права женщин. В Иране, кстати, тоже. Всегда вовремя выйдет то книжка, то фильм про несчастных угнетенных женщин. В Ливии «диктатор бомбил повстанцев». В Сирии — то же самое…
Наконец, продолжение войны против России оправдывают то Бучей, то Охмадетом… Деток убивают, женщин насилуют!
Потому что это на современном Западе худо-бедно, но работает. Я не скажу, что с таким аргументом все бы прослезились и перестали поставлять оружие. Но была бы куда более мощная оппозиция. То есть нужно работать их оружием — тем более, что достаточно просто рассказывать правду о деяниях нацистов на том же Донбассе (я вообще не понимаю, почему такая зацикленность только на Доме Профсоюзов, можно еще много чего рассказать). В отличие от Украины, врать не надо (и правильно — вранье всем когда-нибудь выходит боком).
А «коммунисты» у нас вообще немедленно побежали доказывать, что «да ПУтину плевать на Донбасс!» Блин, да может быть. и плевать! Но в нашей ситуации нужно не психоанализом Путина заниматься, а информационную работу вести, как ее с той стороны против нас ведут.
Что еще есть в Европе, чего не понимают в России. Это своеобразное понимание свободы, а также, что такое cancel culture. В России свободу понимают примитивно: это когда можно иметь разные мнения и открыто спорить. И то, что сейчас ее несколько ограничили, кажется всем страшной диктатурой. Но даже сейчас, вот посмотрите спор по Ильину. Ведь искры летят! Причем вполне себе открыто позволяют высказываться и той же КПРФ (с думской трибуны), и какому-нибудь условному Михалкову. ОК, возможно, у Михалковых возможностей больше, да и в Думе у Володина больше веса. Но и КПРФ и прочим левым позволяют высказаться достаточно широко, чтобы все, кто интересуется вопросом, это услышали.
Российская свобода имеет негативную сторону — многие могут нести реальный бред, могут вести вражескую пропаганду, и их принимают всерьез. Их могут репрессировать. Но принимают их всерьез.
В Европе свобода — это другое. Она тесно связана с cancel culture. Последняя — это не только отмена, например, русской культуры (тем более, поежились и опять разрешили, кому охота дальше жить без Щелкунчика). Это в первую очередь отмена другого мнения. Не преследование. Не репрессии (хотя и это тоже бывает). А в первую очередь — политика перевода другого мнения в разряд «абсурдных», смешных, теорий заговора, «каких-то глупостей». Или фашизма. «Фашизм не мнение, а преступление», это известная современная немецкая поговорка. Ярлык фашизма, понятно, используется против правых. в первую очередь, АдГ. Против всех остальных используются ярлыки российской пропаганды, теорий заговора и т.д. Такие вещи вообще никогда, нигде «в серьезных местах» — будь то телевидение, уличный митинг, газета — не должны произноситься! Интернет, конечно, весь не закроешь… И вообще приходится пока еще принимать тот прискорбный факт, что есть маргинальные маленькие группки людей (часто мигрантов, «параллельных сообществ») с другим мнением.
Это можно заметить, если посмотреть любую беседу с участием Сары Вагенкнехт. Что делает Сара — она упорно пытается ввести в политику «непроизносимое», и с этой целью вынуждена жертвовать многим (в первую очередь, честностью).
Например, поставить под сомнение «преступления в Буче» нельзя, абсолютно нельзя (только в «маргинальных источниках», и пока спецслужбы не вычислили). То есть даже рот раскрыть нельзя. Но Сара пытается раскрывать рот о том, что у России, возможно, есть свои резоны для спецоперации, и что лучше любой мир, чем война. Обычно ей позволяют произнести ровно одну фразу. Дальше поднимается крик. Натуральный крик — ее просто физически заглушают.
Все это — свобода в представлении европейцев. Мыслить и высказываться можно только в очень узком, строго определенном коридоре. Рамки определяют правоохранительные органы. А в чем же тогда свобода?
Свобода для современного (подчеркиваю это слово) европейца очень тесно связана с понятием «благосостояние» (Wohlstand). Это что-то вроде такого: ты можешь жить обеспеченно, не испытывать ни в чем нужды и двигаться по проложенным для тебя рельсам. Сходить с рельсов нельзя, ты же трамвай. Но если ты будешь так поступать, то тебя никто не тронет, и ты будешь чувствовать себя прекрасно. При этом каждый чувствует себя свободным. Просто если он сойдет с рельсов — то попадет на территорию «диких диктаторов», да и зачем с них сходить… Да и замечает ли трамвай рельсы — ведь они просто условие его движения, а вовсе не ограничение.
Вот как-то так. Если еще что-нибудь вспомню, напишу продолжение.