Интересно: но чем дальше, тем яснее становится то, что пресловутый капитализм не является «настоящей формацией» — т.е. формой существования человеческого общества, способной к длительному автономному существованию. (Наподобие того, как существовали веками рабовладение или феодализм.) Более того: он вообще не способен к автономному существованию по сути, являясь, скорее «формацией-паразитом» или, если смягчить, «формацией-сапрофитом» по отношению к иным общественным устройствам.
Да, именно так! Потому, что капитализм — как уже много раз говорилось — «системно не поддерживает» важнейшую часть «социальной жизни»: человеческое воспроизводство. Это — автомобиль без мотора, который может быть красивым, комфортным и даже при этом может ехать, но недолго и под горку. Причем, если еще недавно казалось, что относится это лишь к «современному этапу», и что был «нормальный капитализм», при котором люди прекрасно размножались — то есть, можно просто «откатить систему», и все заработает — то чем дальше, тем яснее становится, что нет. Нет, всегда и везде капитализм блокировал указанную задачу — и блокировку эту обойти было очень сложно. (Есть только один пример «воспроизводящегося капиталистического общества», да и тот, по сути, не пример… но об этом будет ниже.)
Пока же стоит только отметить, что на самом деле «чистый капитализм» пришел даже в жизнь т.н. «развитых стран» довольно поздно: где-то с начала XX столетия. До этого же существовала некая «социальная смесь», при которой капиталистические социальные механизмы перемешивались с традиционными (феодальными). Например, в той же Великобритании XIX столетия большая часть населения жила в сельских районах — (небольшие «городки» — это просто большие села, формальный статус не меняет производственных системе.) Например, в 1870 гг. только 38% британцев жили в городах. (Реально через 50% городского населения страна перешла лишь на рубеже веков.)
Собственно, именно имеющая «сельская масса», по сути своей, и давал Британии «воспроизводимость рабочей силы» — огромную массу людей, готовых до ночи работать за гроши, а потом тихо помирать. (И никто оным не возмущался: естественный процесс.) И когда к концу XIX века этот источник начал заканчиваться, когда количество «бесплатных работников» начало стремиться к нулю, «британский капитализм» — весь такой крутой, технически развитой и т.д. — начал очень активно пробуксовывать, проигрывая иным странам. (Тем, где урбанизация еще не перешла в терминальную стадию — Германии, США.)
Потому, что: а) рабочим стало необходимо платить больше — иначе они поднимали бунт, вплоть до забастовок. (А заменить «так просто» их стало уже нельзя!); б) надо было как-то вкладываться в инфраструктуру — метро, канализация (см. «большая вонь») и т.д., потому, что большие города требуют больших затрат; в) самое главное: пресловутые «экономические кризисы» — которые до этого рассматривались, как «небольшие проблемки» — ну, поголодает народец, немножко помрет, его все равно, как грязи — стали очень «дорогими». (И поэтому потребовалось несколько «остудить» общество, а главное — значительно нарастить затраты на «обеспечение приоритета», вроде создания сверхдорогостоящего военного флота.)
И так было во всех странах — вплоть до США. В смысле: пока так существовал «неиссякаемый источник» рабочих рук в виде сельского населения с его высокой рождаемостью — капитализм был эффективен, прогрессивен и устойчив. Когда же он — этот «источник» — иссякал, приходилось в обязательном порядке вводить «социалистические элементы» в общество для стабилизации. Или же готовиться к значительному падению стабильности. (Например, США прошли через это во времена «Великой Депрессии», завершившейся квазисоциалистическим «Новым курсом».) Потому, что отсутствие халявной рабочей силы било по самому базису капитализма — по капиталу.
Ведь что такое капитал? Это — овеществленный, «концентрированный труд»! Иначе говоря, если у вас есть деньги, то это подразумевает, что вы всегда можете конвертировать их в работу — или прямо наняв людей. (Не хочется самому класть кирпич — найми таджиков.) Или же опосредованно, купив товар. (Не хочешь выращивать картошку — купи ее в магазине.) Но при этом сами по себе деньги ничего не делают. (Возьмите, скажем, сто тысяч рублей — и прикажите им, например, «поклеить обои». И посмотрите на результат.) Делают это люди, которым деньги нужны.
А значит, если этих людей просто нет, то нет и капитала, и ваши сто тысяч или сто миллионов превращаются просто в кучу резаной бумаги. Которой только печь растапливать или сортиры оклеивать можно! После этого становится понятным, что капитал значит очень много при переизбытке людей. И резко падает в значимости при их — людей — недостатке. Причем, в какой-то момент — когда людей будет очень мало — эта значимость просто устремляется к нулю: в условной «пустыне» даже миллион долларов — мираж!
То есть, что же получается? А вот что: пока общество имеет значительную «докапиталистическую составляющую» — ту же «сельскую местность» с остатками родов и общин — оно может развивать капитализм очень успешно. Потому, что эта «сельская местность» всегда производит избыточное количество рабочих рук. (Это — базовое свойство «традиционного общества», в докапиталистическую эпоху приводящее к серьезным проблемам, которые разрешались только через сверхсмертность!) Отсюда выводится базовое свойство капитализма: если в обществе еще сохраняются «некапиталистические элементы», то это общество может быть устойчивым и рассматриваться, как, собственно, формация.
Проблема в том, что капитализм сам по себе разрушает все некапиталистические социумы, которые находятся рядом. Ну да, по описанной в прошлом посте причине: он настолько эффективен в рамках разделения труда, в рамках создания высокоотчужденного индустриального производства, что все остальные системы по сравнению с ним выглядят «материально бледными». (Потому, что у них нет такого количества хороших, качественных, удобных и недорогих вещей. Правда, качество со временем падает — но это мало чего меняет.) Ну, и конечно же, в «военном плане» капитализм вне конкуренции — он создает современные эффективные системы вооружений, с легкостью «бьющие» любое докапиталистическое оружие. (См. те же «Опиумные войны», например.)
Получается занятная штука: с одной стороны, без «некапитализма» капитализм выжить не может. С другой же — капитализм уничтожает весь «некапитализм», заставляя некапиталистические общества вводить капиталистические элементы. На что это похоже? Ну да, на вирусную эпидемию, что вначале «перестраивает» работу клеток организма «под себя», затем убивает его — и уничтожается сама. (Собственно, именно поэтому «сверхэффективные» эпидемии — со смертностью в 99% и заразностью примерно во столько же — не существуют: они самоуничтожаются ранее, нежели могли бы стать проблемой.)
Именно поэтому вирусы и считаются «живыми организмами» весьма условно — несмотря на то, что они состоят из белка и имеют возможность размножения. Так же «условно живым» — в смысле, «условно работающим», «условно устойчивым» — можно считать и капитализм. Который может прекрасно решать вопрос выпуска смартфонов — но при этом не может принципиально решить вопрос «выпуска» работников, которые эти смартфоны собирают. В следствие чего вопрос сбора смартфонов оказывается, в конечном итоге, закрытым — как и вопрос вообще со всем производством, которое уже сейчас страдает от нехватки квалифицированной рабочей силы. А ведь в будущем стоит вопрос о нехватке и неквалифицированной: уровень рождаемости упал ниже 2.1 практически по всему земному шару, кроме Черной Африки. (Но африканцев на всех не хватит.)
То есть, да, чистейший вирус: взрывная, невероятная до этого эффективность на какое-то время (у вируса — производства себя, у капитализма — производства материальных благ), и последующая обязательная, неизбежная смерть! Смерть всех капиталистических обществ — а какие есть еще, кроме остатков феодальных в той же Африке? (См. сказанное выше про то, что капитализм все превращает в капитализм.) Впрочем, конечно же, нет: не все так плохо. (В смысле: не только на африканцев надежда в недалеком будущем, когда мы увидим массовое умирание современных обществ.) Потому, что даже эпидемии, как правило, не уничтожают жизнь, как таковую — а скорее способствуют ускорению ее эволюции. Но об этом всем будет уже в следующем посте.