Интервью Чай Линг, организатора и вожака студенческих протестов на площади Тяньаньмэнь. Снято 28 мая 1989 года, за неделю до столкновения на площади, журналистом Филипом Каннгигхэмом. Вошло в документальный фильм «The Gate of Heavenly Peace».
«Студенты спрашивают меня: Что дальше? Чего мы добиваемся? Почему ты такая грустная?
Как им сказать, что мы уповаем на КРОВОПРОЛИТИЕ, чтоб у правительства не было выбора, кроме как начать убивать? Только когда площадь утонет в крови, тогда китайский народ прозреет и сможет объединиться. Но как мне это объяснить моим сокурсникам?
Что действительно печально, это то, что некоторые студенты, как влиятельные люди со связями пытаются изо всех сил предотвратить кровопролитие, удержать правительство от крайних мер. Они это делают в своих мелочных, эгоистичных, интересах. Они рискуют погубить наше движение.
Они пытаются убрать нас с площади до того, как правительство предпримет отчаянные меры. Если мы это допустим, то протестное движение сникнет, и правительство сможет поштучно найти и наказать всех лидеров движения среди студентов, армии, партии…
И поэтому мне так грустно. Потому что я не могу прямо сказать сокурсникам эти вещи. Что мы должны использовать нашу кровь и наши жизни, чтобы поднять всех на восстание. Конечно, студенты бы и сами добровольно согласились стать жертвами. Но они такие ещё дети! [рыдает]
— А ты сама собираешься выйти на площадь со всеми?
— Нет, я не смогу.
— Почему?
— У меня другая ситуация. Моё имя в чёрном списке правительства. Правительство меня не уничтожит. И я хочу жить. Во всяком случае я так чувствую. Демократия не может победить лишь одним человеком. Я надеюсь, что вы не покажете то, что я сейчас сказала, хорошо? [замолкает, потупив глазки]»
https://www.youtube.com/watch?v=RJEXRdM2Xpo
* * *
Об организации намеренной кровавой провокации признался спустя полтора года близкий в 1905 г. к Гапону журналист А. И. Матюшенский в опубликованной в эмигрантском парижском журнале «Красное знамя» покаянной статье:
«Я толкал женщин и детей в резню, чтобы вернее достичь поставленной цели. Я думал: уничтожение взрослых мужчин простят, но женщин, матерей с младенцами у груди – никогда! Значит, пусть идут они, – думал я себе, – пусть гибнут, и вместе с ними погибнет единственный символ, который сковал Россию кандалами рабства, муки и стонов».
(А.И. Матюшенский, «За кулисами гапоновщины. Исповедь» // «Красное знамя : Журнал политический и литературный», Париж, 1906 № 2, стр. 91)
* * *
«2 июня Дума собралась на свое 53-е заседание. Для всех было очевидно, что это заседание — последнее.
Вечером депутаты-большевики, среди которых были И. А. Петров (Петербург), Н. А. Жиделев (Иваново- Вознесенск), И. Р. Романов (Сормово), В. М. Серов (Саратов), В. А. Чащин (Урал), А. П. Вагжанов (Тверь), Е. А. Петров (Урал), И. Ф. Голованов (Кустанай), поехали к В. И. Ленину в Куоккалу. Сюда, в небольшой дачный поселок на территории Финляндии, в 42 километрах от Петербурга, на хорошо им известную дачу «Ваза», они приезжали не раз.
Один из депутатов В. А. Чащин вспоминал:
«Приехали мы взволнованные, рассказали ему обо всем, что происходило в Думе на последних двух заседаниях… Обсудив создавшееся положение, Владимир Ильич предложил нам направиться на фабрики и заводы Петербурга и рассказать рабочим о происходивших событиях.
Между прочим, когда я заметил, что в момент нашего выступления на собраниях мы будем сейчас же арестованы, Владимир Ильич ответил:
— Так что же? Пусть берут на глазах у всех, пусть все видят, как царское правительство расправляется с депутатами от рабочих».
Глубокой ночью депутаты распрощались с В. И. Лениным и уехали в Петербург, уговорившись утром отправиться на фабрики и заводы. Но выступить перед рабочими им не удалось, — в ту же ночь все они были арестованы».
(Текст достойный медитации — так изумительно-деликатно изображено в нём то обстоятельство, что сам Владимир Ильич выступать не поехал.)
* * *
«Как водится, первым уехал [за границу] Ленин»
(Мартов в письме Аксельроду от 10 декабря 1907 г. // «Письма П.Б. Аксельрода и Ю.О.Мартова», Берлин, 1924, стр. 176)