Латвийским производителям шпрот, оказывается, больше не нужен российский рынок сбыта, они нашли других покупателей для своих консервов. Такое заявление сделал латвийский посол в Москве. Прибалтика действительно нашла других любителей шпрот в других странах. Но у гордого оптимизма латвийского посла при этом нет никаких оснований.
Даже если Россия полностью отменит запрет поставок шпрот из Прибалтики, латвийские производители шпрот все равно могут не вернуться на российской рынок, предупреждает посол Латвии в Москве Марис Риекстиньш.
Он объясняет, что после запрета России некоторые мелкие предприятия просто прекратили выпускать шпроты, а остальные переориентировались на другие рынки. Поэтому «если что-то и будем туда отправлять, то уже по принципу дополнительной возможности», то есть по остаточному принципу. Массового возвращения латвийских производителей в Россию он не ожидает. Кроме того, латвийский бизнес считает, что риски для экспорта в Россию слишком высоки, чтобы опять сюда приходить.
Запрет на поставки консервов в Россию из Прибалтики был введен четыре года назад — в июне 2015 года. Произошло это не в рамках контрсанкций, а из-за обнаруженных в консервах опасных веществ, в частности бензапирена, который вызывает рак. Такой канцероген возникает от применения так называемого жидкого дыма, используемого на балтийских заводах.
Риекстиньш, конечно, не согласен с претензиями к качеству латвийских шпрот. «Мы считаем, что этот шаг был сделан для того, чтобы помочь местным предпринимателям, которые желали развивать свои мощности в этом секторе, в этой нише. Что угодно можно поставить под вопрос, но только не вопросы, которые касаются стандартов и качества пищевых продуктов в Евросоюзе», — сказал он. Мол, по нормам ЕС все нормально, а если у России есть претензии, то значит дело в политике.
Однако стоит напомнить, что сам ЕС еще в 2009 году обнаружил в латвийский шпротах слишком много диоксина и бензапирена, что не соответствовало нормам ЕС. Брюссель потребовал снизить содержание этих вредных веществ, но в 2010 году дал слабину. Шпротное лобби сумело добиться отмены этого требования. В 2014 году Брюссель окончательно дал прибалтам разрешение коптить рыбу традиционным методом. Возможно, потому что покупают и едят шпроты в основном россияне, а не граждане ЕС.
Поэтому российские требования снизить содержание вредных веществ, изменив технологию копчения, более чем объективны, и списывать это только на одни геополитические разногласия нельзя.
Для тех, кто серьезно отнесся к требованиям по качеству, Россия уже сделала послабления. В декабре 2017 года Россельхознадзор частично снял запрет для двух предприятий – для латвийской компании SIA Karavela и эстонской DGM Shipping AS. В мае 2019 года – для второй эстонской компании — Kajax Fishexports AS. Чтобы вернуться на российский рынок, им потребовалось установить оборудование с нормальной технологией, которая контролирует режим сжигания щепы и появление канцерогена в шпротах.
Латвийский посол лукавит также, когда уверяет, что местным предприятиям не нужен российский рынок, потому что они нашли ему замену. Так много зарабатывать, как зарабатывала Прибалтика на экспорте шпрот в Россию, в любом случае не получается и вряд ли получится, если говорить исключительно о шпротах. Других столь массовых потребителей шпрот, кроме как в России да и в странах СНГ, больше нет нигде в мире. Шпроты – это уникальный продукт из советского прошлого. Европейцы его не потребляют и не любят как россияне. Поэтому найти замену российскому рынку просто невозможно.
«Считаю заявление латвийского посла блефом. Шпроты — это нишевый продукт на сжимающемся рынке. Сегмент рыбных консервов съеживается. Доля рыбных консервов в общей структуре потребления рыбопродукции за двадцать лет уменьшилась с 18 до 9 процентов», – заявил президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ) Герман Зверев.
После запрета латвийский рынок сильно изменился. До лета 2015 года шпроты в Россию поставляли целых 75 предприятий из Латвии (44) и Эстонии (31). Теперь такую роскошь имеют только два эстонских завода и один латвийский.
Это не случайно, что выжили крупные заводы. Просто они смогли найти средства и установить необходимое оборудование, которое делает шпроты более качественными, как того требует Россельхознадзор. Остальные денег на модернизацию не нашли и большинство из них просто обанкротились и ушли с рынка. Так, оборот производства всех рыбных консервов (в том числе шпрот) в Латвии упал со 131 млн евро в 2014 году до 67 млн евро в 2016 году.
Некоторым заводам в Латвии все-таки удалось выжить, и даже найти новые рынки сбыта для своей продукции, как уверяет посол. Вот только они уже четыре года генерируют одни убытки и держатся из последних сил. Удастся ли им снова стать прибыльными и удержаться на плаву — большой вопрос.
Так, латвийская рыбоперерабатывающая компания Brivais vilnis некогда продавала 30% своей продукции в России. Однако в срочном порядке ей пришлось научиться жить без России. За четыре года компания смогла найти новые рынки – и теперь поставляет шпроты на Украину, в Молдавию, США, Израиль и даже в Китай. Но прибыли предприятию это не приносит. По итогам 2018 года компания отчиталась об убытках порядка 400 тыс. евро, годом ранее убыток был 1,1 млн евро. В компании уже ни один год жалуются, что причина в запрете поставок в Россию, в экономической ситуации в странах СНГ, а также большой конкуренции на рынке рыбных консервов в Европе и Америке. На заводе признались, что те, кто не обанкротился, вынуждены были эти четыре года работать с убытками и ждать, когда «умрут» более слабые игроки.
А вот латвийское предприятие Karavela, которое получило разрешение на поставку шпрот в Россию, по итогам 2018 года сумело нарастить оборот до 42 млн евро и увеличить более чем вдвое прибыль до 1,5 млн евро.
Если смотреть формально, то Латвии вроде удалось справиться с потерей российского рынка, найдя новые. Если до кризиса продажи вне стран бывшего СССР составляли порядка 20% от общего объема, то теперь латвийские предприятия продают на других рынках половину своей продукции – в США, Германии, Шри-Ланке, говорил маркетинговый руководитель и совладелец рыбоконсервного предприятия Karavela Янис Энделе. Вот только объемы производства консервов в Латвии теперь значительно ниже, чем до запрета поставок в Россию, признает он.
Евросоюз мог бы помочь своим членам ЕС, выделив, например, дотации, о чем просила латвийская рыболовецкая отрасль. Однако богатые европейцы не стали помогать окраине. «Было бы наивно полагать, что налогоплательщики Германии, Франции, Великобритании станут поддерживать рыбную отрасль окраин Евросоюза и тем более укреплять её и растить конкурентов. Россия – единственный рынок сбыта для этой продукции», – говорил руководитель информационного агентства по рыболовству Александр Савельев. У Латвии нет денег даже не строительство новых рыболовецких судов, латвийские рыбаки вынуждены использовать изношенный флот, доставшийся от СССР. А это создает проблемы – им приходится ловить рыбу в основном в прибрежных водах, дальше уходить невозможно.
Теперь же найти деньги на модернизацию оборудования и обновление флота латвийскому бизнесу практические негде. Ситуация изменилась кардинально: на самом деле России теперь и не нужны импортные шпроты, потому что российские рыбаки и заводы полностью удовлетворяют спрос на эти консервы самостоятельно. Пробиться на российский рынок прибалтийским шпротам теперь очень нелегко.
«Российский рынок шпрот не испытывает дефицита в этой продукции. Уловы мелкочастиковых пород не снижаются. Мощностей по производству достаточно», – уверяет Герман Зверев.
«Предприятия по выпуску шпрот работают на Дальнем Востоке, в Крыму, в Калининградской области и на Каспийском море. С момента введения санкций большинство отечественных предприятий-переработчиков в разы увеличили выпуск как шпрот, так и рыбных консервов в целом. Так называемую «шпротную программу» на сегодняшний день можно считать вполне успешной. Мы полностью заместили продукцию из Прибалтики. Отечественные предприятия полностью удовлетворяет спрос», – говорит зампред правления Руспродсоюза Дмитрий Леонов.
Более того, как показывают исследования Роскачества, отечественные шпроты действительно являются продукцией высокого качества, и даже превосходят по данному показателю латвийских и литовских коллег, добавляет он.
По данным Руспродсоюза, в прошлом году Россия импортировала всего 4,7 тыс. тонн шпрот на 5,5 млн долларов. Лидером поставок шпротов в Россию является Эстония (более 2,6 тыс. тонн). Поставки из Латвии совсем небольшие – менее 230 тонн. В этом году (за три квартала) в Россию было завезено 2,7 тыс. тонн шпротов на 2 млн долларов. Лидером поставок остается Эстония.
По данным Росрыболовства, за пять лет объем российского вылова мелкосельдевых видов рыб (включая шпрот, салаку, кильку, анчоус) вырос почти на 80% – с 61 тыс. тонн в 2014 году до более чем 109 тыс. тонн по итогам 2018 года. Вылов кильки за эти годы почти удвоился – с 32,5 тыс. до 58 тыс. тонн. Так, в Калининградской области – центре производства продукции из шпрот – общий вылов в прибрежной зоне вырос за пять лет в полтора раза, до 46,3 тыс. тонн. А вылов кильки (шпрота) и сельди балтийской (салаки) увеличился почти в два раза – до 39,5 тыс. тонн. И все это перерабатывается на территории самого региона и развозится в магазины по всей России. При этом, российские рыбаки добывают мелкосельдевые виды рыб не только на Балтике, но и в Крыму, на Черном море.
Выросли также мощности и перерабатывающих заводов. Так, в Калининградской области годовая мощность выпуска консервов из шпрот в масле выросла почти в три раза – до 81 млн банок. Увеличились мощности единовременного хранения рыбной продукции. Область получила более 630 млн рублей инвестиций в эту отрасль, и запланированы новые инвестпроекты: строительство малого рыболовного судна, строительство и модернизация цехов для выпуска рыбной продукции и другие.