| Тридцать лет назад Нина Мишинцева, горожанка, привыкшая к комфортной жизни, вместе с мужем переехала в глухую вологодскую деревню под Ферапонтово. Открыла керамическую мастерскую на бывшем скотном дворе, пригласила на работу местных. Сейчас в крошечное Куракино, где всего десяток домов, приезжают экскурсионные автобусы. Нина Георгиевна изготавливает изразцы по старинным технологиям — благодаря ее мастерской и держится до сих пор все село. «Работать на дядю стало стыдно» Нина Мишинцева выросла в Вологде, потом поступила в Абрамцевское художественно-промышленное училище. По распределению уехала в Новосибирск — работала в НИИ. «Я провела там почти 15 лет, часто бывала в экспедициях. Но с моим опытом работать на чужого дядю в определенный момент стало просто стыдно. Нужна собственная мастерская. Для керамистов это всегда сложный и больной вопрос: чаще всего они привязаны к заводам, которые диктуют свои условия», — объясняет Нина. И они с мужем перебрались в Куракино — на родину супруга. Он занялся фермерским хозяйством, она — любимой керамикой. Под мастерскую переделали скотный двор. Первые годы было тяжело. «Я — городской житель, мне пришлось поменять все. Было очень трудно, но сейчас я не жалею. А как может быть легко, когда приезжаешь в деревню, где нет благоустроенного дома, не налажен быт, у тебя трое маленьких детей, но тут нет садика?» Мишинцевы поселились в старой школе — супруг Нины там учился. Он выкупил здание в надежде отремонтировать его и возродить. Не вышло. «Бывают ошибки, но они постепенно выправляются, из минуса получается плюс, если к этому правильно относиться: работать, а не лежать как бревно», — рассуждает Нина. Ее дети с удовольствием вспоминают то время: в таком просторном здании можно было играть в казаков-разбойников. Летом родственники привозили малышню — школа наполнялась смехом и гамом. Бытовые условия, впрочем, были спартанские. «Падающий потолок подпирали бревнами. В классах высота потолков — четыре метра, где-то наверху — 25 градусов, а внизу — ноль. Мы были молодые, активные, пережили все это со смехом. Сейчас я бы на такой подвиг не решилась», — признается Нина. «Глина вызревает — как сыр» В итоге Мишинцевы построили большой дом на собственной земле. «Хозяйство, мастерская рядом. Все удобства, интернет — мечта! Не нужно никуда ездить, стоять в пробках, спускаться в метро, два-три часа терять в дороге. Три минуты до любимой мастерской. Все экологически чистое, производство нас кормит», — рассказывает Нина Георгиевна. Она не закупает обработанную глину, как городские керамисты, а добывает сама: в Куракино полный цикл производства. «В XVI-XVI веках, когда не было электрооборудования, станков, которые отжимают воду, в гончарных мастерских по всему миру и на Руси тоже глину готовили достаточно просто: массу заливали в облицованную доской яму в отапливаемом помещении, чтобы не было прямого соприкосновения с землей. Вода естественным образом уходит. Можно заготовить много материала, но не сразу — за полтора-два года. Глина вызревает — как сыр. Это живой организм, тут нужно время. Как с тестом — только ему достаточно пары часов, а глине требуется несколько лет». Теперь старинной технологией практически никто не пользуется, хотя «материал получается необыкновенный». «На больших заводах глина обезвоживается автоматически — при помощи сложных дорогих станков. В моих условиях получилось применить традиционную технологию, не требующую больших затрат, поэтому и стоимость изразцов у меня гораздо ниже, чем в мастерских Москвы и Санкт-Петербурга, покупающих сырье у заводов», — объясняет тонкости Мишинцева. Она нанимает работников, копающих глину. Материал измеряет «КамАЗами». Говорит, за год уходит около пяти тонн. «Кажется, что керамика — это просто. Сделать горшок на круге действительно можно за несколько минут. Но для этого нужно подготовить помещение и глину. Как с кулинарией: испечь пирожок недолго, однако приплюсуйте к этому время на то, чтобы вскопать поле, засеять его, собрать урожай». Мишинцева изготавливает изразцы. По ее словам, это очень тяжелое производство. «Нет особых методик — только интуиция и практика. Чтобы разработать один комплект, приходится несколько раз все переделывать. Изразцы — интересный и удивительный товар. Они нравятся людям любого возраста и образования, я не встречала тех, кто к ним равнодушен. Выложенная изразцами печь или камин — центральный объект в доме, который останется детям и внукам. Он должен радовать многих людей. К нему очень много требований, он не может надоесть через пять минут или много лет». «Не было бы деревни» Согласно переписи 2010 года, в Куракино живет 14 человек. Нина Георгиевна замечает, что из десятка домов зимой половина пустует, летом приезжают дачники. Раньше в ее керамической мастерской трудилось порядка пятнадцати человек, теперь непосредственно изделиями занимаются трое-четверо, но есть и подсобные рабочие. Впрочем, роспись — это только сама Мишинцева. Также люди заняты на фермерском хозяйстве мужа. Порой их задачи пересекаются. Так, для обработки изделий применяется коровье молоко. В крошечном Куракино вакансий больше нет. Общественный транспорт до деревни не ходит — у некоторых есть личные машины, другие добираются на такси. А дальше — «леса дремучие до Архангельской области, с лосями и медведями». «Без мастерской деревня была бы совсем глухая и заброшенная. А сейчас тут все живое — нам проложили дорогу, перебоев с электричеством практически нет. Туристов много. Случается, по две-три экскурсии в день провожу, целые автобусы приезжают. До нас же всего восемь километров от Ферапонтово. Осмотрели монастыри — и к нам. Куракинская керамика — бренд Вологодской области. Проводим мастер-классы, предлагаем людям поработать на гончарном круге и забрать свое изделие. Мы создали большой музей рядом с мастерской, тоже в бывшем скотном дворе, там везде можно залезть, все потрогать, сфотографировать», — описывает она. Также Мишинцевы открыли гостевой дом. «Хочется поддержать этот край, чтобы все не рухнуло. Бывает же такое, что люди уезжают на лето с семьей в глубинку. Значит, надо это использовать. Хочется, чтобы теплилась жизнь, поля были засеяны. Не всем же в городах сидеть. Кому-то нужен свежий воздух, парное молочко, нормальное мясо без антибиотиков». Впрочем, все трое детей Нины предпочли город — работают в Санкт-Петербурге. Но связь с семьей не теряют: ведут в социальных сетях страницы «Куракинская керамика», продвигают изготавливаемые матерью продукты. «Очень хорошо, что они в одном городе. Когда мы туда едем, навещаем сразу всех, каждому привозим продукты — хочется их подкормить правильной пищей». Нина понимает выбор детей, говорит, что «никогда их за шкирку в мастерскую не тянула». Но все же грустит из-за того, что пока у нее нет преемника. «Мои внуки интересуются керамикой. Надо продержаться до тех пор, пока они вырастут», — смеется Мишинцева. И идет в мастерскую расписывать керамику: кисть не доверяет никому. |
